Тяжелый свет от плотно задернутых бордовых штор, казалось, проникал через виски прямо в черепную коробку, стремясь разрушить ее изнутри. Кровь пульсировала какими-то слишком медленными толчками, заставляя поверить в то, что время движется гораздо медленнее, чем обычно. Кабинет был заполнен едва видным сизым дымом горевшего табака, от которого исходил слабый аромат ванили. В воздухе комнаты этот аромат поднимался и смешивался с запахом жареных кофейных зерен. Пустая чашка на столе с присохшим кофейным осадком, которую служанка не рискнула забрать, опасаясь гнева господина, давала понять, что герцог довольно долго не выходил из кабинета. Дрова в камине, горевшие всю ночь, сейчас не оставили на память о себе даже тлеющих угольков.
Герцог, сидевший за столом, на первый взгляд, даже не замечал неудобств, продолжая довольно уверенно листать бумаги и что-то записывать н6а листах с родовой печатью. Наполовину расстегнутая рубашка, снятое и положенное на стол кольцо - подобные мелочи дают понять, насколько этот человек устал и, одновременно с этим, насколько сильно он погружен в работу, предпочитая, чтобы его ничто не отвлекало.   
Государственные дела вот уже вторую ночь не позволяли Раймонду выспаться, а привычка доделывать начатое до конца не оставляла ему даже попытки отдохнуть. Днем он был занят другим, поэтому на разбор бумаг оставалась лишь ночь. Воплощение образца аристократа далеко не всегда давалось с легкостью: абсолютно невозможно было задержать хоть одну бумагу или не появиться вечером на приеме у короля. В противном случае пришлось бы заплатить слишком высокую цену.
Раймонд злился, срывался на слугах, изводил себя и окружающих, но к вечеру всегда выглядел бодрым и улыбающимся. Он прекрасно догадывался о ненависти придворных, которые все никак не могли понять, почему он успевает завершать все дела вовремя. Сам же Раймонд усиленно прятал покрасневшие глаза, чтобы никто даже не догадался, что тот хоть немного устает.
Осторожный стук в дверь прервал размышления герцога.
- Войдите, - спокойный голос на удивление резко прорезал вязкую тишину кабинета.
- Прошу прощения, ваша светлость. Когда вам будет угодно, что мы подали завтрак? - реверанс, тихий голос.
"Боится.." - легкая усмешка. 
Неудивительно, в последний раз Раймонд чуть не разнес все поместье, когда что-то пошло не так, как он хотел. После, заставив всех слуг убирать осколки посуды и щепки разбитого комода, герцог начал замечать на лицах некоторых служанок почти панический страх.
- Через час, будьте добры, - как можно более мягко сказал он и кивнул служанке, разрешая ей выйти. 
Раймонд вновь перевел взгляд на бумаги и устало потер глаза, понимая, что буквы в очередном донесении расплываются не потому, что плохо прописаны, а из-за невероятной усталости. Болезненные следы красной сетки на белке глазных яблок вряд ли смогут скоро исчезнуть. Герцог переложил бумаги в ящик стола и, зарыв его на ключ, поднялся с кресла. Отдернув шторы, он увидел, что солнце давно рвалось через стекло, словно пытаясь снаружи расплавить преграду. Он немного прищурился и вновь потер рукой глаза.
Еще одно воспоминание всплыло в голове герцога: пару дней назад он имел неосторожность отправить записку госпоже де Форньер, о чем сейчас нещадно сожалел. Она не ответила, не приехала, даже никак не дала знать о том, как относится к тому, что получила приглашение на обед. За многие годы Раймонд уже давно привык никому не доверять, поэтому так сильно ругал себя в прошедшие дни, что позволил себе дать слабину. Однако, жалеть себя не было в его правилах. Пообещав себе не совершать подобных ошибок, он не столько перестал ждать де Форньер, сколько уже забыл о том, что когда-то посылал ей записку с просьбой о встрече.

Звук открывающейся двери, мгновенная досада от того, что его слишком много сегодня отвлекают. Быстро обернуться - реакция, оставшаяся еще с военной службы.

Какого дьявола им еще нужно?

Удивление чуть не отразилось на лице Раймонда, однако он всегда умел владеть собой. Изогнутая левая бровь высказывала скорее наигранное удивление, чем настоящее. Герцог обошел письменный стол вокруг и, опершись о него, сложил руки на груди. Понимание того, что он сейчас выглядит явно не лучшим образом, появилось в мыслях всего на секунду, бесследно исчезнув чуть позже. На его место пришло легкое раздражение. Герцог терпеть не мог несколько вещей, одна из которых была - незапланированные гости. Об отъезде госпожи де Форньер он не знал, поэтому не мог понять, с чего вдруг Адели оказалась у него. Тонкие губы изогнулись в усмешке:

- Чем обязан вашему появлению здесь? Ваше опоздание вряд ли можно охарактеризовать словом "немножко", - холодное спокойствие с голосе было то ли привычкой, то ли действительно манерой разговора герцога.
Он уже и сам давно перестал понимать, где он играет, а где показывает искренние чувства. Хотя последнее случалось столь редко, что с полной уверенностью можно было утверждать, что Раймонд никогда не показывал того, что думал на самом деле. Даже сейчас, когда раздражение заменили холодность пополам с сарказмом.
Пренебрегая всеми правилами этикета, герцог продолжил:

- Вы не совсем вовремя. И, позвольте узнать, что именно заставило вас оторвать меня от дел и явиться в столь неподходящий час? - Раймонд чуть наклонил голову набок, выжидающе взглянув на гостью. 
Собственная гордость, привычки всегда были выше всего остального. Он понимал, что мог, возможно, потом пожалеть о том, что так говорил с ней, но равно с этим, он знал, что при случае может это перебороть. Не умей он так легко уходить от своих слабостей, то вряд ли продержался при дворе столь долго, и даже знаменитость рода не помогла бы ему в таком случае.
Со мной нельзя играть, моя королева. А если вы так этого хотите, то вести будете явно не вы. На кону слишком много всего, чтобы я мог позволить вам переиграть себя.

Раймонд чуть нахмурил брови, недовольной наглостью госпожи де Форньер, которая, вместо того, чтобы уйти, прошла в кабинет и присела в кресло.
- Мой прием огорчил вас? - он тихо усмехнулся, - целью моей жизни не было вас порадовать, так что - все верно.
Герцог аккуратно оттолкнулся от стола и сделал пару шагов по направлению к гостье.
- Раз так устали, то почему бы вам было не отдохнуть дома? Насколько мне известно, у вас прекрасный особняк. И он явно подходит для отдыха куда больше, чем мой кабинет, успевший за ночь пропахнуть табаком, - Раймонд вновь скрестил руки на груди, изучающе окидывая взглядом женщину.

Она уезжала?

При последующих фразах нежданной гостьи Раймонд не смог сдержать усмешки:
- Даже не хочу знать, какие именно обязанности он заставил вас исполнять, - герцог выругался про себя, когда понял, что именно сказал. Ему осталось только надеяться, что этот намек не выглядел слишком пошло.

Значит, действительно уезжала. Что ж.. по крайней мере, это все объясняет..

- Не стоит перечислять мне мои отрицательные качества, я их прекрасно знаю и сам, - Раймонд чуть смягчился и продолжил, - я и вовсе не хотел вас обидеть, просто вы застали меня врасплох, - он развел руками в стороны, демонстрируя свой внешний вид и комнату, по которой все еще витал сизый дымок.
- Ну что вы, останьтесь, если, конечно же, хотите.
Герцог подошел к двери кабинета и облокотился на нее спиной:
- Однако, спрашиваю еще раз: чем обязан вашим визитом? И не заставляйте меня повторять в третий раз. - он вновь склонил голову чуть набок, ожидая ответа.

- Не радуйтесь изменению моего тона слишком уж сильно, - Раймонд мягко улыбнулся, - знаете, я могу всадить нож вам в спину, продолжая при этом ласково называть вас самой прекрасной женщиной страны.
Не отрывая спины от двери, герцог продолжал с интересом наблюдать за передвижениями гостьи по кабинету. Потрудиться привести свой внешний вид в порядок или предложить даме чашку чая ему в голову не то что не приходило, скорее он будто специально провоцировал ее на попытку уйти. Словно показывая, что тем самым открывает все пути отступления на случай, если ей все же захочется уйти из столь негостеприимного поместья.
- Кто-то ведь должен работать. У меня нет мужа, к которому я мог бы при случае уехать, - он развел руками, изображая на лице наигранную скорбь.
- Повторюсь, ma cher, слово "немножко" в вашем случае не считается уместным.
Раймонд с легкой улыбкой на губах наблюдал, как Адели приближается к нему и кладет руку на грудь.
Вот как? И как далеко мы готовы зайти?
Герцог не сделал ни единого движения ни чтобы показать, будто ее близость ему приятна, ни чтобы показать обратное. Он продолжил также стоять у двери, подавляя в себе желание оказаться к женщине чуть ближе, и тем самым демонстрируя оправданность прозвища, которым де Форньер его только что окрестила.
- Ледяная статуя? Что ж, отлично, вы сами это сказали, - он чуть пожал плечами.
И что же теперь? Я не собираюсь даже шага делать вам навстречу.
Ему было всегда интересно наблюдать за людьми, это было сродни каким-то экспериментам. Уйдет или останется? Останется - прекрасно, уйдет - он не будет слишком долго горевать. Во многом зачастую герцог скорее даже проверял не реакцию людей, а то, насколько хорошо они знали его и его поведение.

- Кто не любит самоанализ? - герцог едва заметно усмехнулся, чуть прищуривая глаза, - если я не буду знать себя, то как же я буду знать окружающих? А мне это, поверьте, необходимо. При дворе гораздо больше тех, кто грезит о моей смерти, чем тех, кто относится ко мне положительно. Хотя.. о чем это я, последние, наверное, и вовсе отсутствуют. 
Раймонд поднял руку и осторожно провел кистью по волосам, приглаживая их.
- Люди боятся меня, моя госпожа. Боятся и ненавидят, - будто предупреждая сказал он.
Нельзя было сказать, что Раймонд переживал по этому поводу, но определенны дискомфорт ему доставлял тот факт, что постоянно приходилось быть настороже. Однако он уже слишком привык, поэтому довольно редко обращал внимание на подобное. Это как, если вам подложат грабли в кровать: в первый раз вы вскочите и испугаетесь, чем повеселите публику. Возможно, и во второй раз тоже, но в третий - вы усиленно будете улыбаться и делать вид, что сами эти грабли и подложили. Вам, может, так спать удобнее, для спины полезно.
- Никогда не вспоминайте прошлого, ma cher, оно засасывает, - герцог вновь улыбнулся и чуть распрямил плечи, разминая затекшую спину. 
- Но я не нуждаюсь в том, чтобы меня согревала жена. В конце концов для этого есть масса других женщин, - Раймонд равнодушно пожал плечами, - а детей я терпеть не могу. И вы знаете это не хуже меня, по-моему, - сказал он усиленно игнорируя тот факт, что собеседница перешла на "ты".
Герцог нахмурился и посмотрел сверху вниз на де Форньер, лицо его чуть смягчилось и, немного помолчав он ответил:
- Нет, оставайся, - осторожно обняв женщину одной рукой за талию, Раймонд продолжил, - в конце концов сегодня бал, да и спать мне все равно который день шанса не представляется.
Ну все.. - подумал герцог, - если она останется и после того, как я явно дал понять, что выбирал между ней и сном, то я буду очень удивлен. Хм.. приятно удивлен.

Бояться? Ну, не спорю, Вы, умеете наводить страх, особенно на слабых духом. Вот только на меня, к Вашему сожалению, Ваши стращания, не действуют. Сама могу испугать
Он ласково улыбнулся:
- Я совсем не собирался пугать вас, ma cher.. - герцог взял ее руку в свою и, поднеся к губам, осторожно поцеловал тыльную сторону ладони.
"Она будто нервничает, "- удивлением отметил он. Сам герцог обладал довольно дурным качеством характера: если он почти всегда видел все эмоции и мысли на лицах людей относительно других, то относительно себя не подозревал абсолютно ровно до тех пор, пока не его буквально не ткнут носом в это.
-Если у Вас имеется масса женщин, то это как-то противоречит тому, что вас, все боятся и ненавидят, герцог.
- Что вы, напротив, - Раймонд усмехнулся, - им, знаете ли, импонирует мой образ рыцаря печального ордена. Каждая уверена, что именно в ее силах вытащить из меня человечность. Причем никто даже и не подумал поинтересоваться, нужно ли мне это.
Герцогу было действительно скучно с женщинами. Почти все они вели себя абсолютно одинаково, поэтому, в основном, он решал, что раз их поведение столь идентично, то к чему ему распылять себя на разнообразие. Разумеется, это касалось не всех. Однако исключения были столь редкими, что Раймонд либо пресекал свое общение с ними, либо возводил их в статус друзей, что было очень и очень не часто. Иной раз он даже планировал попробовать с парнями, однако те вызывали у него чувства еще более худшие, чем женщины. Однажды его знакомый сказал в шутку: "Ты еще не встретил своего человека. А его пол - не так важно". Тогда Раймонд лишь рассмеялся, однако с течением времени приходилось признавать, что в каждой шутке и в самом деле всего лишь доля шутки, а остальное - возможная правда.   
Неужели не будет наследника у столь славного рода?
- У меня есть сестра, - беспечно улыбаясь ответил он.
"Сегодня я на удивление много улыбаюсь. Похоже, что в этом виноваты вы, Адели", - внутренне усмехнулся герцог.
Знаете, какое совпадение, я сегодня тоже думала, приехать к Вам, и испортить Вам жизнь своим присутствием, или же отоспаться. Но решила, что первое будет поинтереснее.
Раймонд лишь машинально кивнул, понимая, что за своими рассуждениями прослушал то, что ему сейчас сказала собеседница, а переспрашивать слишком не хотелось.
И, что за бал сегодня? Его Величество устраивает или кто-то из знати?
- Насколько мне известно, Его Величество.
От следующего потока слов брови герцога недоуменно поползли наверх.
И давайте уже перестанем играть, друг с другом. Я уже так устала, от этого. При дворе вечно одни игры, испытывающие взгляды, лживые речи. Я надеялась, хотя бы Вы, с Вашим положением, не будите столь сильно играть, вне двора.
Я понимаю, насколько сильно, Вы любите демонстрировать, вашу опасность, но не думайте, что Вы единственный, кто улыбаясь можете убить человека, Вы не знаете, насколько надо быть осмотрительной в Испании. Особенно если учесть, что Наварру, снова хотят сделать независимой.
Раймонд хрипловато расхохотался и обезоруживающе поднял руки:
- Стоп, ma cher, вроде я ничего такого не сделал, чтобы нарываться на вашу откровенность. И если вы хотели побеседовать со мной о собственном внутреннем мире, то стоило лишь сказать об этом. Я ведь спрашивал уже сегодня, зачем вы пришли.
Герцог, коснувшись рукой лица собеседницы и за подбородок притянув ее к себе, тихо сказал, почти касаясь ее губ своими:
- И я спрашиваю в последний раз, зачем вы пришли? В случае не-ответа - вы уходите. 
Возможно, будь на ее месте какая-то другая женщина, он вел бы себя менее сдержанно, однако здесь перед ним стояла именно она, Адели, жена Генриха V Наваррского.

А, если я скажу, что хотела увидеть вас, что вы скажите?
Скажу, что мне приятно и что теперь вы можете идти, раз сделали все, зачем приезжали, - подумал герцог, но в ту же секунду отдернул себя.
Вне всякого сомнения вести еще хуже, чем он есть, обычно доставляло ему массу удовольствия, однако теперь он не мог себе этого позволить. Взгляд женщины был слишком полон то ли надежды, то ли решимости, то ли доверчивости. Раймнонд, наверное, впервые не мог толком понять, что именно такого он увидел в ее глазах, о это что-то будто ставило ему барьер на слишком отвратительное поведение, которое подчас было столь характерно для герцога.
- Я скажу, что рад этому, - медленно и чуть ухмыляясь, проговорил он.
- И я не путаю краба с раком отшельником, я не собираюсь вытаскивать из Вас человечность, которой в Вас нет.
Не убирая самодовольной ухмылки с лица, герцог ответил:
- Будь на моем месте женщина, она бы уже выставила вас вон за подобные слова. Не вздумайте сказать что-то подобное при дворе. Раз уж вы меня здесь призывали то ли к искренности, то ли отсутствию игры, - сказал он, намекая на ее предыдущую тираду, - то скажу вам, что сейчас вы остаетесь здесь лишь потому, что я не имею никакого желания изображать оскорбленную особу или же демонстрировать, насколько в действительности во мне нет человечности.
Замечание Адели немного обидело его, но Раймонд дал себе обещание разобраться, в самом деле ли в нем есть человечность или наоборот. Возможно, что она и была права, говоря, что ничего подобного в нем не наблюдается.
Герцог притянул герцогиню еще ближе к себе и мягко коснулся ее губ своими, придерживая женщину одной рукой за талию, а другой продолжая касаться ее подбородка. Оторвавшись от нее, он довольно буднично осведомился:
- Не желаете позавтракать со мной?
Раймонд выглядел бы довольно обычно, задавая почти стандартный вопрос, если бы не улыбка, отразившаяся на его тонких губах.

Почему бы и нет?
- Подождите минуту, пожалуйста.
Герцог высвободил гостью из своих объятий и вышел за дверь, не взглянув на нее. В мыслях творилось что-то непонятное, однако одно было явным - легкое ощущение полета от одного лишь поцелуя он не получал уже очень и очень давно.
Вспоминать о прошлом опыте "внезапного счастья" ему сейчас не хотелось, поэтому откинув эти мысли подальше из головы, мужчина спустился на кухню. Увидев служанку, он обратился к ней:
- Завтрак поставьте на поднос, будьте добры.
- Слушаюсь, - та легко поклонилась, - куда вам отнести?
- Нет, нет, я сам заберу. 
Удовлетворенно заметив, что служанка не высказала своего удивления по поводу того, что господин сам решил отнести себе завтрак, Раймонд подумал о том, что слуги на кухне у него работают прекрасные.
Вдруг пришла мысль о том, что кто-то все же впустил в поместье Адели и не доложил ему.
Как узнаю кто - выкину из поместья.
Не то, чтобы герцог был не рад своей неожиданной гостье, но подобные слуги ему нужны не были.

Забрав принесенный завтрак, Раймонд вновь поднялся в кабинет. Приоткрыв себе дверь ногой, он вошел в комнату, на ходу проронив:
- Мне не особо хочется завтракать где-то еще в поместье. 
Он поставил поднос на стол и вновь развернулся к Адели. Довольно быстро он пересек комнату и, подойдя к ней, вновь обнял и спросил:
- Ты ведь не против?

- Хотя, думаю мне стоит появиться на балу.
На лицо вновь опустилось настороженное выражение, глаза чуть прищурились. Раймонд вновь вспомнил про бал: нельзя сказать, будто он вовсе не хотел появляться там, но все же сейчас его волновали гораздо более важные вещи: многие бумаги так и остались не рассмотренными, да и в сон клонило нещадно.
Плюс некоторые иностранные послы прислали ему комментарии к договорам, с которыми следовало бы ознакомиться в самое ближайшее время. Но именно времени ему и не хватало абсолютно.
тем не менее, пропустить бал не представлялось возможным. И дело было не только в том, что была возможность навлечь гнев монарха. Гораздо опаснее представлялось то, что он мог пропустить что-то важное из того, что могло произойти на балу. А как показывала практика, происходило подобное очень часто на подобных мероприятиях.
- Я думаю, там стоит появиться нам обоим, - чуть нахмурившись, произнес он.
Притянув к себе Адели, Раймонд провел рукой по ее подбородку и, притянув к себе, вновь поцеловал.
- Все же должно быть на этом балу быть хоть что-то приятное помимо того, что уже должно случиться, - он мягко улыбнулся.
- Ese diablo
- Ругаешься? - удивленно спросил Раймонд.
Протянув руку к подносу, он взял чашку с кофе и сделал маленький глоток, тут же пожалев об этом - кофе все еще сильно обжигало. Герцог отставил посуду и вновь повернулся к Адели:
- Ты надолго ко мне? - подойдя к женщине, он обнял ее сзади, остальное прошептав куда-то ей в шею, - я не выгоняю, но все же интересуюсь. Тебе ведь на бал собираться.